503 Service Temporarily Unavailable

nginx

Дневник Solite

День любви

30 Июл 2007 09:44

[

Настроение: всё будет харашо! ][

Что делает: слушаю ]

Сегодня праздник. День любви. Не международный, не всемирный, но всё-таки прекрасный...

Внизу шумит море. Тонкие волны медленно, сонно плывут к берегу, поблёскивая золотом закатных лучей у горизонта, и густо синими, почти чёрными накатывая на каменистый пляж. Извилистая линия его теряется далеко на востоке, огибая скалу, где я сижу почти на самой вершине, на широкой ровной площадке. Над бездной.
Вечер. Море. Закат… Стихи?
Пальцы выводят на слое мельчайшего песка замысловатые строки.
Кажется, вчера я тоже что-то писал. Здесь же. Что-то.
Зачем? Зачем, если только ветер прочтёт и тут же развеет тонкой пылью мысли, рождённые вдохновением. Вдохновением, которое приходит только здесь, в последние минуты прощания с уходящим днём, прощания с самим собой. Через следующие сто часов ночи все мы становимся другими. Чуточку, но другими. Что-то исчезнет в нас навсегда, что-то возродится новое, странное порой, заставляющее совершать непонятные поступки. Непонятные сегодня и естественные завтра. Это незаметно и безболезненно. Даже интересно. Наблюдать за самим собой, сравнивать, анализировать. Пока однажды этот процесс не становится лавинообразным. Пока не начинаешь замечать, что полёт не вызывает больше эйфории, превращаясь в обыденность, пока не начинаешь удивляться слегка, каким же пустякам радуются вчерашние сверстники, как волнует их то, что почему-то уже не волнует тебя. Пока не начинаешь забывать… И в первый момент осознания подкатывает паника. Значит, пора. Пришла. Чёрт! Почему всё мерзкое в жизни случается так неожиданно? Даже если знаешь, что хоть об скалу разбейся – оно всё равно будет, но почему приходит неожиданно?! Дайте хотя бы ещё год-два, чтобы подготовиться, спокойно принять неизбежное!.. Впрочем, два года, десять лет, - всё одно. Ничего не изменится. Кроме того, что должно. Кроме нас всех.
Но никто не слышит, не внемлет. Реальность не подвластна, та реальность, что живёт в нас, внутри, которую не мы меняем усилием воли, а которая меняет нас. И этого не избежать. И паника постепенно уходит. Остаётся усмешка, горькая, как вкус старого вина на губах
Только стихи ещё приходят на закате над морем. Приходят, чтобы наутро исчезнуть в ветре.
Я пытаюсь вспомнить, о чём же писал вчера? Так же вот, на песке…
Приносить сюда диктофон? Или бумажный накопитель? Как отсрочку. Заставляя себя вспоминать, повторять, повторять, заучивать собственные слова. Бесполезно. Тогда стихи не приходят. Они словно не хотят быть прочитанными кем-то, кому не посвящены. Не тобой.
Да. Я пишу о тебе. И для тебя. Правда, не помню, что именно, но знаю, что для тебя. Я уже с трудом вспоминаю твоё имя. Луан-на-Тари… А дальше? И черты потихоньку ускользают от мысленного взора, оставляя лишь силуэт, лишь крылатый абрис на фоне вечернего неба…
Я сижу над обрывом и смотрю на закат. Скоро голубоватый свет сумерек заполнит долину, простирающуюся так далеко внизу, на востоке, что невозможно даже вообразить происходящее на её дне. Кто там живёт? И живёт ли вообще в вечном полумраке, да ещё и частенько заполненном густыми облаками?..
Нет, настоящая жизнь здесь, среди скал, ветра и неба.
Я сижу на краю выдающейся над морем природной стартовой эстакады. Над сотнями километров бездны.
И думаю. Думаю о тебе, о себе, о нас, о будущем…

Стрекотание вертолёта нарушило величавую тишь. Горячий поток от винтов взвихрил, взбурлил плотный воздух, толкнул в спину, но не сбросил с обрыва – далеко приземлился, метрах в ста. Придерживая волосы, треплимые ветром, я оглянулся.
От вертолёта, не дожидаясь пока остановятся винты, в мою сторону торопливо шёл полноватый человечек. Полы его одежд вспархивали и развевались как гротескные недоразвитые крылышки.
Я поднялся ему навстречу. Осторожно, чтобы не поцарапать когтями, пожал протянутую руку.
- Доброе утро, господин Кеан-ан-Тур-…э-э-э… простите…
- Хватит-хватит! Доброе утро посол. Присаживайтесь.
Он плюхнулся на песок рядом со мной.
- Ваши имена меня с ума сводят, - достал платок, вытер лоб, - приходится держать в голове десятки слов, не перепутать. Это напрягает.
- У вас проблемы с памятью?
- Боже сохрани, - замахал он руками. – Я профессионал! Дело не в памяти. Устал. Ваш мир третий в моей практике… Тридцать лет! А я до сих пор помню, как зовут второго помощника младшего дхона восьмой-А династии мира Грум.
Он помолчал, потом опять вытер лицо.
- Жарко у вас.
Я пожал плечами. На мой взгляд утро выдалось весьма прохладным.
- А у меня ведь к вам дело, господин Кеан.
- Слушаю, - я смотрел на падающее за море солнце и, признаться, абсолютно не был заинтересован ни в каком деле. Но просто встать и улететь выглядело бы невежливо. Инопланетный посол всё-таки!
- Вы никогда не хотели повидать иные миры?
Наткнувшись на мой взгляд, он спохватился.
- О, простите! Я не так выразился. Дело в том, что моё правительство приглашает вас пожить и поработать на Земле. Мы крайне заинтересованы в разработке вашего проекта о пространственных струнах.
Я хмыкнул. Забавно!
- А вы читали пояснительную записку к нему?
- Да, разумеется!... Пробовал.. Ничего не понял, - сознался он, - Но я не физик! Я политик! И…
- Это чушь!
- Простите?
- Проект. Бред полный. Там столько допусков и всяческих «если», что он не выдержит простейшей критики специалиста.
- А вот здесь вы неправы! – посол довольно улыбнулся. – На заседании Всемирной Академии Наук ваш проект получил высочайшую оценку. И мы приглашаем вас продолжить его разработку.
- Это фантастика. Проект фантастический.
- Я… не могу судить о его сегодняшней научной достоверности… Чёрт, до чего жарко! – носовой платок уже было хоть выжми. – Но знаю, что его реализация совершит прорыв в астронавтике. Станет возможным преодолеть горизонт нулевого времени и путешествовать между галактиками. Глубже исследовать вселенную.
- Нулевое время… - я кивнул, - да, нулевое время… Оно не только на границе галактик. Оно внутри всего. Внутри нас, знаете?
- М-м-м…
- Вот послушайте:

«Мир исчезает ночью
Как солнце садится за море
Горизонт –
это граница жизни…»

- Вы любите стихи?
- Э-э-э… нет. Я не знаток поэзии к сожалению. Слишком прагматичен, чтобы оценивать музыку высших сфер.
- Да? – я с интересом глянул на него. – А сколько вам лет?
- Ну, - посол смутился, – у нас вообще-то не принято интересоваться возрастом, хотя я отнюдь не стар, если вы об этом.
- Простите, если обидел.
- Не обидели! Но я не уловил подтекста вашего вопроса…
- У вас есть семья? Есть те, кого вы любите?
- Конечно, есть. И семья, и… Внуки есть. Но я полон сил и энергии!
- Скажите, а когда вам будет, ну, например, лет сто, так же будете всех любить?
Посол усмехнулся.
- Не уверен, что доживу до такого возраста, но, разумеется, буду! Во всяком случае, постараюсь сохранить чувства.
- Это возможно?
- Это необходимо для любого порядочного, нравственного человека. Простите, но я по-прежнему не улавливаю, о чём мы говорим?
- Понятно, - я отвернулся. – Благодарю. Я думал, между нами больше общего.
- Ну, не знаю, - посол вздохнул. – Не знаю, чем ещё убедить? Опасаетесь ксенофобии со стороны землян? Поверьте, совершенно напрасно! За десятилетия знакомства наши расы успели достаточно привыкнуть друг к другу, тем более, что у ханнов много антропоидных признаков. Вы очень похожи на людей!
- Меньше, чем вы думаете.
- Летать мы не можем, - он улыбнулся, – тут вы правы. Но отнюдь не рождены лишь ползать!.. Так что насчёт предложения? Не требую ответ немедленно. Время есть… Сколько, кстати, времени?
- Немного, - сухо ответил я. – Месяца два.
- Простите, если допустил бестактность, но любой из нас – я имею ввиду людей – много бы отдал за резкий подъём интеллекта годам, скажем, к сорока. (Вам ведь примерно столько по нашему летоисчислению?) Профессия определена, жизненный багаж кое-какой нажит, дети подросли…
- А вы знаете, какую цену приходится за это платить?
- Я не зря назначил возраст в половину жизни, - он устало вздохнул. - К этому моменту многое теряет остроту и ценность. Дети перестают в тебе нуждаться, начинаешь задумываться, всё ли совершил, как надо, не упустил ли главного? Конечно, за возможность пожить для себя, ради самореализации можно кое-чем поскупиться…
- Кое-чем?!
Я встал, расправил крылья, стараясь уловить направление токов воздуха.
- Подождите, господин Кеан! Подождите, не улетайте!
Он вскочил, беспомощно оглянулся на вертолёт, словно решал, не отправиться ли в погоню за мной.
- Обещайте подумать! Вы представьте только: в вашем личном распоряжении будет целый остров! Море, скалы, много солнца и воздуха!.. Отдыхайте, наслаждайтесь жизнью, летайте! Лучшая еда, красивейшие девушки, вышколенная обслуга, - всё для вас! Работать будете, сколько хотите – хоть по часу в день, только не отказывайтесь сразу. Подумайте! Очень вас прошу!
- Удачи вам, господин посол.
Плотный тёплый воздух принял меня в объятия, мягко направил на восходящий поток. Эстакада с бесстрашно стоящим на краю крошечным человечком – послом иноземной расы – удалялась назад и вниз.
Я летел над глубокой тёмной долиной и повторял про себя: «Луан-на-Тари, Луан-на-Тари…», словно возможно оттянуть момент, когда Ты исчезнешь из моей памяти навсегда, когда исчезнет всё, что мне дорого.
Пустоты в природе нет, и на место утраты придёт новое – придёт и заполнит всё существо, займёт мысли, всколыхнёт разум, откроет великие возможности познания. Да, господин посол, да! Через два месяца я смогу решить любую задачу, сколь бы фантастической она ни была и сколь бы не разрешимой не казалась сегодня.
Кроме одной. Как через Барьер перенести тепло Её рук?.. И никакими благами и богатствами за это не заплатить.
Любовь – вот та плата, которую берёт природа за могучий интеллект. Способность чувствовать, ценить прекрасное, способность любить, - всё отмирает и перестаёт казаться важным, тем, без чего жизнь теряет смысл. Для меня сегодняшнего.
«Луан-на-Тари…» Зачем мне далёкие галактики, если там нет Тебя? Если со мной не будет даже памяти о Тебе?
Я не хочу в завтра, в котором Ты забудешь обо мне, упиваясь красотой дифференциальных уравнений и формул квантовой физики. Я не хочу в завтра, в котором перестанут рождаться строки сонетов. Завтра, в котором я забуду Тебя…
Но ещё Сегодня! Сегодня мы успеем увидеться, чтобы вместе проводить солнце за горизонт и посмотреть, кто же обитает на дне сумрачной долины? Сегодня успею продиктовать ветру новые стихи, и пусть он унесёт их на орбиту мира. Чтобы однажды их услышал восторженный юнец, влюблённый в жизнь, или инопланетный посол… Услышал и задумался, и понял. Что-то для себя…
Я лечу над морем синевы и золотых бликов, над редкими рваными облачками, лечу навстречу Тебе.
Сегодня я прощаюсь с миром, который помню и который помнит меня. Сегодня.

Оставить комментарий

Страница 1 из 1

Автор

Сообщение

МашкиН
Постоянный житель